Органы милиции. Принято положение о рабоче-крестьянской милиции Милиция в 1920 е годы

Рабоче-Крестьянская Милиция защищает крестьян. 1920 г. March 21st, 2017

Рапорт замначальника милиции 5-го района Мелихова начальнику милиции Ишимского уезда.

Б.м. Конец декабря 1920 г.

Довожу до Вашего сведения, что сего числа граждане села Дубровское той же волости Щербинин Василий, Щербинин Дмитрий, Бондаренко Степан, Семенов Павел, Елисеев Афанасий, Землянов Сидор, Землянов Козьма, Захаров Яков, Бочурин Андрей, Суслов Степан, Могутнов Михаил, Голошев Денис, Бобыкин Макар, Шепелин Платон, Воскобойников Егор, Пичкоков Савелий, Елисеев Федор, Рогозин Иван, Захаров Алексей заявили, что их арестовал райпродкомиссар Демин Н.П., не объясняя, за что: первых восемь человек - под залог впредь до выполнения разверстки, и остальные - члены совета во главе с председателем.
Старший милиционер Теплодубровской вол. тов. Григорьев донес рапортом, что комиссар Демин производит бесчинства над гражданами, например, называя всех собаками и т.д., а также приказывает милиции содержать арестованных полунагими в холодных амбарах.
Во избежание всего этого, проще говоря, бесчинства над трудящимися массами - мною отдано распоряжение таковых арестованных не принимать согласно телеграммы ВЦИК (приказа по милиции), где говорится, что на каждого арестованного должны быть препровождены материалы.

Вообще творится что-то невероятное, чуть ли не хуже, что делал Колчак и опричники Ивана Грозного, как говорит история. На основании всего изложенного выше, прошу, тов. начальник, обратить самое серьезное внимание, ибо такие явления, как говорит конституция соввласти, недопустимы.
Кроме того, самое главное, что крестьянство - преимущественно все, как богатое, так и среднее и бедное - обострилось и заявляет открыто, что это не советская власть и не власть трудящихся, а что-то иное, вроде колчаковщины, что бесспорно на руку буржуазии и ее прихвостням. Из этого может получиться контрреволюция, что бесспорно повлияет на наши коммунистические ряды, а главное - углубит нашу разруху.
Еще раз прошу, тов. начальник, обратить внимание, ибо здесь на местах работа бесконечно упала, а в особенности - организация нашей компартии. Места совсем стали в тупик, все местные организации упали духом. Даже со стороны партийных товарищей слышны отголоски, что мы пропали, мы на краю гибели и т.д.

Дорогой тов., приятно ли смотреть, что творят наши члены партии? Приятно ли слышать слова того гражданина, который недели две назад душой и телом был предан советской власти, который был накануне вступления в наши ком. ряды. В настоящий момент эти тов. нам говорят: тов. коммунист, что ты делаешь, берешь последнюю рубаху у крестьянина и т.д.?
И в самом деле, присмотритесь, что творится: в зимнее время стригут овец, забирают последние валенки, рукавицы, обстригают шубы, конфискуют скот крестьянина, разувают детей-школьников, которые идут навстречу просвещения.
Неужели так нужно? Если же так, то зачем же мы, коммунисты, говорили, что мы - защитники трудящихся? Зачем же мы говорили, что у нас нет насилия и т.д.? Как было приятно слушать, когда сказали крестьянину: вези, тов., свои излишки. И что же? Через две недели потянулись обозы, и за это время засыпали все амбары.

Посмотрите, что делается. Теперь бедные и середняки-крестьяне смотрят на нас сквозь пальцы, жены красноармейцев плачут от непосильной разверстки, детям не в чем ходить в школу: их одежду отдали в разверстку.
Посмотрим или послушаем, что на это скажут наши дорогие тов. красноармейцы, бьющиеся за наше светлое будущее, когда они услышат от своих родных, что у них забрали, конфисковали лошадей, коров и все прочее, оставили его семейство без хлеба и пытают холодом.
Тов., много фактов, что у семей красноармейцев забирают хлеб и пр. А если сказал слово против, то пожалуйте в холодный амбар на несколько часов или надевай тулуп и лезь на горячую печь и парься, как это делают тов. Лаурис или комиссар Демин, которые не позволяют без разрешения к ним заходить. Неужели же у соввласти нет лучших работников, как таковые?
Прошу, тов. начальник, обратить внимание и дайте разъяснение и указание, как можно с таковыми поступать, ибо дальше смотреть и относиться к этому пассивно нет возможности, ибо при таких условиях мы не в силах работать. Мы как будто остались обманутыми. Мы здесь дожили до того, что не можем оправдываться от происходящего происшествия. Нас засыпали всякими вопросами.

Замначмилиции 5-го района Мелихов

ГАНО. Ф.п. 1. Оп. 2. Д. 31. Л. 15.

Акт милиционера 2-го района Ишимского уезда Н.П. Парамонова о действиях продработника Максимова.

Я, милиционер 2-го района Н. Парамонов, 30 декабря с.г. по распоряжению начмилиции 2-го района производил дознание по делу продработника тов. Максимова. По производству такового на месте выяснилось следующее.
Первое, тов. Максимов как с председателем сельсовета, так и с населением с. Малахово обращался очень грубо, даже в некоторых случаях допускал нахальство, в ночное время бегал по селу и, стукая палкой по окнам, с матерными словами кричал "Запустите!" Когда входит в избу, то с гордостью спрашивает: "Я Вам докажу".
Своими руками распарывает перины, снимает наперинник, если у кого таковые окажутся, и уносит, а спящих на постели детей сбрасывает, которые во сне пугаются, приказывает гражданам ставить самовар, варить и жарить мясо.
Кроме того, войдя в амбар, набирает своими руками и уносит без всякой платы. Затем приказывает женам красноармейцев в ночное время вывозить дочиста малое количество имеющегося хлеба, а также в селе как на бедные, так и богатые подразделения никакого нет.
За невыполнение каких-либо приказов тов. Максимов гражданам угрожал расстрелом и проч., чего недопустимо, а потому постановил: записать в настоящий акт и передать начальнику милиции 2-го района на распоряжение.

ГАНО. Ф.п. 1. Оп. 2. Д. 31. Л. 27.

Акт милиционера 2-го района Ишимского уезда Н.П. Парамонова о действиях продработника Неразика.

Я, милиционер 2-го района Парамонов, сего числа по распоряжению райначальника милиции 2-го района производил дознание по делу тов. Неразика. По произведению такового на месте выяснилось следующее.
Первое, тов. Неразик обращался с населением очень грубо, даже некоторых брал за грудки, замахиваясь кулаками, ругая матерными словами и т.д., угрожая расстрелами и похваляясь, что им уже в Петропавловске расстреляно несколько граждан, как видно из показаний председателя Чуртанского сельисполкома тов. Артамонова, а потому постановил: записать в настоящий акт и передать начмилиции 2-го района на распоряжение.

Милиционер 2-го района Парамонов

ГАНО. Ф.п. 1. Оп. 2. Д. 31. Л. 25.

Пролетарская по своей сути «ментярня» — академия коррупции с момента своего создания.

...«Я не знаю милиционера, который бы взял ручку или перо в руки и хотя бы что-то сделал без взятки». Пролетарская по своей сути система украинской милиции — академия коррупции с момента своего создания...

В 20-х годах на страницах советских газет появлялась информация, которую там, очевидно, работники правоохранительной системы не хотели бы видеть. Это громкие сообщения о преступности в самой системе, которая была призвана ее преодолевать. Одно из таких дел занимало внимание читателей газеты «Коммунист» почти полгода — от первого сообщения о начале следствия и все время, пока шел судебный процесс над высшими чинами киевской милиции, обвиняемыми в стабильно действующей системе взяточничества с использованием служебного положения, то есть — коррупции.

Данная серия публикаций интересна не только тем, что открывает страницу негатива, профессиональной преступности в рядах учреждений, которые должны были бы с этим бороться. Она интересна по той детализации, которая была характерна для подобных публикаций — скрупулезное воссоздание речей, повседневной профессиональной и семейной жизни обвиняемых, настроений и реакции публики на те или иные высказывания подсудимых т.п.. За официальными строками обычно исчезает живой человек, растворяется в прошлом его повседневная жизнь. Эти же материалы, наоборот, реконструируют кое-что из того, из чего состоит эта повседневность — из того, что ест человек, пьет, как воспринимает мир, что думает по этому поводу и как себя ведет.

Дело «киевской милиции» поражало своей масштабностью. В Киеве 15 апреля 1926 года перед выездной сессией Верховного Суда УССР стали 113 обвиняемых милицейских работников (из которых 16 — члены партии) и связанных с ними граждан 6. К рассмотрению дела были привлечены 120 свидетелей и 13 экспертов 7. Суд представляли председатель тов. Романов, члены тов. Тетин и тов. Кумбикевич и дополнительный член Верховного Суда тов. Усачев.

Обвинение представляли прокурор Верховного Суда тов. Пригов, киевский прокурор тов. Зорин и помощник прокурора тов. Короткая. Защищали обвиняемых 17 защитников. Из-за большого количества участников процесса его заседания было решено проводить в большом зале ИНО (Института народного образования, бывшем университете). Вход на заседание был по пропускам, которые выписывались для избранных журналистов (в том числе и для корреспондента газеты «Коммунист» А. Аграновского).

Факт системной преступности в киевской милиции обнаружился случайно — известный бандит Кельманский (по прозвищу «Мунчик») перед расстрелом по приговору суда подал заявление на имя киевского прокурора с просьбой приехать к нему и рассказал ему и старшему следователю о связи милиции с преступным миром, который выявился в обычном распределении награбленного.

За дело взялось ГПУ, и через некоторое время было установлено, что начальник киевской губернской милиции и заведующий административным отделом Губисполкома Федор Коваленко через свою жену Лидию Коваленко регулярно получал «подношения» от начальников районов, надзирателей и простых граждан, заинтересованных в решении любого вопроса в свою пользу. Языком статьи, «строгий и недоступный в своем кабинете» начальник мог быть «убежден только таким аргументом» 8.

Федор Коваленко застрелился сам в своем кабинете в момент ареста. Поэтому судебные слушания начались уже без главного виновника. Сам он, до назначения в Киеве, работал начальником губернской милиции в г. Харькове. По сообщениям свидетелей, уже там, в Харькове, Ф. Коваленко завел «добрую» традицию «подарков» от подчиненных в виде продуктов и вина. В Киеве масштабы деятельности стали значительно больше.

В целом же на суде шла речь о том, что он брал взятки с начальников районных милиций, покрывал преступные действия своих подчиненных, «подрабатывал» на закупках для милиции, ощутимо «переплачивая» поставщикам (в качестве одного из примеров была приведена ситуация с закупкой свистков для милиции — гражданке Шкодиной в Харькове было выплачено за 9 тыс. штук свистков 4,5 тыс. рублей, по 50 копеек за штуку, тогда как в Киеве те же свистки можно было купить за 900 руб., по 10 копеек за штуку).

Создание коррупционной системы (в которой за деньги и подарки решались вопросы заведения или незаведения уголовного дела, право на торговлю, на получение «вотчины» — то есть рабочего места, с которого можно было «собирать» деньги и т.п.) требовало сложной системы взаимодействия и правильно подобранного состав приближенных лиц.

Правой рукой стал заместитель Ф.Коваленко — Сергей Фрадько, член партии с 1915 г., рабочий, в милицию пришел из Красной Армии, где занимал командные должности. Именно ему приписывали организацию коррупционных связей сверху донизу в киевской милиции. Милиционер получал взятку от рядового гражданина, потом передавал надзирателю, надзиратель — начальнику района, а последний или персонально, или через вестового, передавал «высшей инстанции» — Ф. Коваленко и С. Фрадько.

Начальники районных милиций получали деньги от надзирателей, которые «закрепляли» за собой ряд магазинов, лавок, гостиниц, от владельцев которых получали ежемесячную дань (преимущественно деньгами, однако не пренебрегали вещами и продуктами). Особенно отличились в этом отношении три района милиции Киева — Центральный, Лыбидской и Подольский (Петровский).

Здесь «налоги» собирали с владельцев гостиниц, магазинов, домов разврата, самогонщиков, продавцов спирта, «нэпманов» (как крупных, так и мелких). В Лыбидском районе жена начальника милиции Эдуарда Раймана сама ходила по магазинам и накладывала на торговцев «налоги» в пользу мужа. В случае, если кто-то отказывал в выплате — начальник милиции отправлял к «неплательщику» наряд милиции с обыском. Обыски обставлялись таким образом, чтобы нанести как можно больший вред предпринимателю — ломали пол, в ресторанах задерживали продажу обедов, в гостиницах обыски проводили ночью, специально чтобы побеспокоить клиентов.

В Центральном районе начальник милиции Менабде оказался замешанным в таких же поборах, а также растратах и фальсификациях. До перехода в Центральный район он был начальником милиции Петровского района, где совершил растрату. Однако после перевода компенсировал ее, используя собранные с нэпманов Центрального района деньги.

Начальник активной части розыска и уполномоченный ГПУ Горский-Умнов вместе с другими работниками розыска держал постоянную связь с преступным миром. Например, тот же бандит «Мунчик», с показаний которого и началась раскрутка дела о коррупции в милиции, регулярно делился с Горским-Умновым тем, что добывал собственным ремеслом. Горский-Умнов получал похищенные золотые часы, костюмы, браслеты и т.д..

Деньги и вещи передавались через посредников, одним из самых влиятельных среди которых была известная киевская воровка Мария Левченко, которая одновременно была женой «Мунчика» и любовницей Аркадия Горского-Зубцовского, брата Горского-Умнова. На суде сам Горский-Умнов отрицал свою вину и говорил, что попал под влияние своего брата, который находился в связи с М. Левченко, а также матери «Мунчика», которая приносила ему домой похищенные вещи, умоляя смягчить приговор ее сыну. Однако показания «Мунчика», взятые перед его казнью по постановлению НК, доказывали другое — Горский-Умнов был у него накануне вынесения приговора и обещал, что «Мунчика» не осудят больше чем на 10 лет, поэтому, очевидно, имел личную заинтересованность в решение его судьбы 9.

Участники коррупционных отношений даже создали свою условный язык — специфические названия для определенных действий и лиц. Так, Полищука, вестового начальника милиции Ф. Коваленко, приходившего к начальникам районных милиций за деньгами, называли «жандармом», а сами деньги называли «транспорт на Киев»; 10 надзирателей и других низших чинов милиции — «плотвой» и т.д..

На скамье подсудимых вместе оказались те, кто брал взятки, и те, кто их давал. На вечернем заседании 17 апреля, после считывания обвинительного заключения, начался опрос подсудимых. Все они не признавали своей вины или признавали ее частично по отдельным пунктам. Они готовы были согласиться с обвинениями в мелких растратах на персональном уровне, однако категорически отрицали свое участие в преступных действиях, имевших хотя бы какие-то признаки организованности, в частности — в передаче «транспорта» на Киев. Не признавали свою вину и торговцы и владельцы ресторанов и отелей.

Однако на этом же заседании один из них, владелец ресторана-отеля «Марсель» Гельфанд, замешанный в близких финансовых и дружеских отношениях с супругами Коваленко, пожаловался на то, что один из бывших помощников начальников районных милиций угрожал ему убийством. После этого суд принял решение разделить и изолировать определенных участников процесса.

Вероятно, вне судебных заседаний между теми, кого удерживали вместе, вызревал сценарий поведения на суде. Очевидным для них было то, что избежать ответственности уже не удастся, поэтому нужно было ее свести к минимуму. Как профессионалы, они понимали, что наиболее угрожающими для них являются обвинения по преступлениям, имевшие организованный характер. Именно этим и обусловлено то, что они все вместе не признавали обвинений в поборах и «транспортах».

Однако эта система защиты могла сработать только в тех условиях, когда все они смогли бы соблюсти выработанную общую стратегию 11.

В процессе допроса подсудимых постепенно вырисовывается и система взяточничества, которая была создана и связывала между собой всех работников системы во главе с начальником Федором Коваленко. Преступления подобного типа бывает чрезвычайно трудно доказать, особенно потому, что в такой ситуации все участники процесса могут быть наказаны, и потому разоблачения одного становится проблемой для обоих участников отношений. В данном случае ситуация осложнялась еще и тем, что на скамье подсудимых оказались люди, сами хорошо знающие Уголовный Кодекс, соответственно и знавшие, как его обойти.

Поэтому на уровне высокопоставленных профессионалов коррупционные отношения выдавались за тонко организованную систему дарований. И только из-за разоблачения неподготовленных низовых работников постепенно возникала жесткая картина реальности: «Какая была наработана завершенная система дарований! И ее первое правило: подарок преподносить в любых случаях и под каким угодно предлогом, но главное — не ожидая намека начальника.

Подарки надо дарить в день именин жены начальника, независимо от того, сколько раз в православном календаре обозначены именины Фелицаты (жена С.Фрадько — прим.авт.). Можно было дарить подарки ко дню св. Пасхи, по случаю отъезда начальника в отпуск, хотя бы в двухнедельный или даже с временной миссией. Не грех давать подарки по случаю, или точнее — перед повышением подчиненного на должности... Когда-то брали грубо, грубо. Сейчас все делается деликатно, вежливо.

При такого рода методах взяточничества надо прежде всего категорически удалить из своего лексикона такие слова, как „требовать“, „брать“, „приказывать“. Эти термины заменяются с успехом такими невинными словами, как „просить“, „занимать“, „брать в магазине в кредит“, „просить зимнее платье для товарища“, „пожалеть товарища, у которого нет штатского костюма и хромовых сапог“. Особый и наиболее реальный вид взятки, когда подарок дается коммунисту от коммуниста, то есть получают подарок, по выражению С. Фрадько, „как коммунист от коммуниста“. Этот вид „коммунизированной взятки“ особенно интересен, поскольку при нем, как правило, получает подарок тот коммунист, который чином старше и обеспеченнее, а дает — чином младше и необеспеченнее» 12.

Избрание модели «дарения» работниками милиции 1920-х годов является и отражением доминирующей идеологии (с ее акцентами на равенстве, преданности, служении государству и обществу, коллективизме и т.п.), и свидетельством высокой групповой сплоченности работников правоохранительной системы. По оценкам российского исследователя Г.А. Сатарова 13 социально-психологические моменты коррупционных отношений можно рассмотреть через такие понятия как «дарение», «обмен» и «услуга».

По его мнению указанные модели отношений между людьми хронологически появляются именно в такой последовательности и, соответственно, являются в разной мере общепринятыми в обществе. Такие формы взаимодействия являются общением двух сторон, имеет общую черту — наличие третьей стороны. В случае дарения такой третьей стороной является группа, в рамках которой все и происходит, и которая контролирует подобные действия, опираясь на моральные установки. В случае обмена — это те процедуры, которые его регулируют, и институты, которые обеспечивают единообразие процедур.

В случае услуги — это государство, которое нанимает чиновника, обязанностью которого является предоставление этих услуг и контроль за взаимодействием между гражданином и государственными учреждениями, а также гражданское общество, которое так же пытается контролировать эти отношения. Эти типы отношений существенно отличаются друг от друга. Так, отношения дарения — древнейшие, укоренившиеся. Наличие в них третьей стороны наименее заметно, поскольку мораль, которая управляет ими, рефлексируется слабо и воспринимается без напряжения, почти на подсознательном уровне.

Наконец, они положительно окрашенные, а потому и максимально комфортны. Следующие за давностью обычаи — отношения обмена. Они привычны, поскольку человеческий опыт пронизан ими, но не имеют постоянного характера, а потому и не окрашенные эмоционально. О наличии третьей стороны (институтов, охраняющих процедуры обмена) вспоминают только тогда, когда отношения отягощаются любым конфликтом. Отношения услуги существенно отличаются от двух первых.

Прежде всего, они сравнительно молоды по времени возникновения. Кроме того, — малопривычные, поскольку граждане сталкиваются с властью реже, чем идут в магазин или обращаются за помощью к родственникам. Для 1920-х годов отношения услуги были еще слишком мало укоренившимися, обмена — в определенной степени противоречили доминирующей идеологии, зато практика дарований прекрасно коррелировала с революционным сознанием и вписывалась в групповые отношения сплоченной и в определенной степени изолированной группы (которая в силу своих контрольных функций как бы ставила себя вне общества).

Серия публикаций в прессе шаг за шагом открывала разнообразные механизмы взяточничества. Автором следующей схемы был Менабде, начальник сначала Петровского, а затем Центрального района милиции г. Киева. Когда он хотел приобрести подарок для жены, он шел в косметический магазин, спрашивал у продавца, сколько, например, могут стоить духи, платил за них, однако сам не забирал, а говорил, что пришлет надзирателя. Впоследствии приходил надзиратель и загадочно улыбаясь недогадливому торговцу, забирал духи, а на следующий день возвращал их назад как такие, что жене не понравились и забирал деньги.

Если и на этом этапе торговец не догадывался, как себя правильно вести дальше, начиналась вторая «атака» — между 17 и 18-ю часами вечера вновь появлялся надзиратель и составлял протокол за позднюю торговлю, за которую был предусмотрен штраф (что «тянет» на два-три флакона духов).

Подписав протокол, торговец бежит в отделение милиции, чтобы решить собственный вопрос, и там узнает, что нет проблем, которые нельзя решить, однако не задумывался ли он над тем, что жене начальника милиции действительно нужны духи? Вопрос поставлен осторожно, идет мирная беседа, в ходе которой торговец сам «догадывается», как правильно поступить дальше. А потом поступает новый заказ от начальника, и торговцу рекомендуют самому отнести подарок жене начальника домой. Протокол о штрафе исчезает.

Ситуация правильно продумана и организована, поскольку по советскому законодательству и тот, кто берет взятки, и тот, кто дает — в равной степени признавались виновными и оказывались на скамье подсудимых. Только при условии, если тот, кто должен дать взятку, вовремя сообщил об этом в правоохранительные органы, он освобождался от ответственности. Поэтому, осознавая опасность, исходящую от флакона духов, торговец на суде отказывался признать какую-либо связь между духами и протоколом о поздней торговле, и считал духи для жены начальника милиции подарком от всего сердца.

Менабде принадлежала и другая схема обеспечения друзей и родственников необходимыми товарами. Он отправлялся за покупками по магазинам с теми, кому хотел «помочь», и покупал у торговцев товары на суммы, ощутимо ниже даже себестоимости. «Клиент» выбирал, начальник милиции «расплачивался», таким образом происходила систематическая закупка в магазинах дешевых товаров посредством Менабде.

Это в целом демонстрирует сложность с точки зрения разоблачения такого преступления, как взяточничество. В данном случае обе стороны такого взаимодействия не заинтересованы в квалификации их отношений как факта взяточничества и пытаются «списать» все на подарки, дружеское взаимодействие и т. п., что в целом устраивает всех участников такой коммуникации.

Именно поэтому усложняется и выявления границ поля подобного взаимодействия, зараженного коррупцией. Так определенной загадкой остался вопрос о наличии в этом деле «третьих лиц» — то есть неизвестных третьих, которым сами Ф. Коваленко и С. Фрадько должны были передавать взятки. Суд в ходе слушаний разбил этот миф, выяснив, что все замыкается на милицейской системе во главе с ее руководителем. Однако сам вопрос остался полностью не выясненным — или это был очередной миф, что был выдуман обвиняемыми для уменьшения своей вины, или правда существовал кто-то не выявленный коррупционной схемой 14.

ВСЕРОССИЙСКИЙ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ

СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ Р.С.Ф.С.Р.

О РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКОЙ МИЛИЦИИ (ПОЛОЖЕНИЕ)

Общая часть. Организация милиции

§ 1. Рабоче-Крестьянская Милиция находится в ведении Народного Комиссариата Внутренних Дел и его органов на местах.

Примечание. Милиция, обслуживающая хозяйственные учреждения, не имеющие губернских и уездных центров (железнодорожная, водная милиция), в непосредственном ведении местных органов Народного Комиссариата Внутренних Дел не состоит, но работает под их прямым контролем.

§ 2. В состав Рабоче-Крестьянской Милиции входят:

а) городская и уездная милиция;

б) промышленная (фабрично-заводская, лесная, горнопромышленная и т.п.);

в) железнодорожная;

г) водная (речная, морская);

д) розыскная милиция.

§ 3. Как вооруженному исполнительному органу Рабоче-Крестьянской Милиции присваивается значение вооруженных частей особого назначения со всеми отсюда вытекающими правами и обязанностями.

Примечание. Народный Комиссариат по Военным Делам может привлекать милицию в действующую Красную Армию, но с таким расчетом, чтобы в действующей армии одновременно находилось не свыше одной пятой ее наличного состава. Порядок привлечения устанавливается совместно с Народным Комиссариатом Внутренних Дел.

Милиция, находящаяся в районе боевых действий, может быть по требованию соответствующего Революционного Военного Совета привлечена в ряды действующей армии, причем эта часть милиции в расчет одной пятой части не входит. По выходу территории из района боевых действий милиция немедленно возвращается к исполнению своих прямых обязанностей.

§ 4. Рабоче-Крестьянскую Милицию составляют: младшие и старшие милиционеры, командный состав, следователи, агенты розыска, канцелярский и технический состав персонала.

§ 5. Служба в милиции добровольная, но каждый поступивший в нее обязан прослужить не менее года.

Примечание. Работники милиции военным ведомством не могут быть призваны в ряды действующей Красной Армии вне порядка, указанного в примечании к § 3, за исключением канцелярского и технического персонала, а равно и следователей, вопрос о передаче коих в ряды действующей Красной Армии разрешается в общем порядке.

§ 6. На службу в милицию могут быть приняты только лица:

а) достигшие 21 года;

б) грамотные;

в) пользующиеся избирательным правом в Советы;

г) не состоящие под следствием и судом по обвинению в преступлениях;

д) вполне здоровые и пригодные для службы;

е) красноармейцы согласно Постановлению Совета Рабоче-Крестьянской Обороны от 13 февраля 1920 года (Собр. Узак ., 1920, N 14, ст. 86).

Примечание. Каждый поступивший на службу в милицию дает подписку в том, что он имеет право поступать в милицию, знаком с Положением и обязуется добросовестно и честно исполнять свои обязанности и беспрекословно исполнять поручения и приказы.

§ 7. В милиции вводятся: обязательное воинское обучение в объеме, необходимом для командиров взвода, воинская дисциплина и строгое соподчинение, причем в этом отношении милиция руководствуется уставами и постановлениями, принятыми Красной Армией.

§ 8. Снабжение милиции продовольствием и всеми видами довольствия: фуражом и приварочным, снаряжением, вооружением, обмундированием и т.д., а также специальное обеспечение семей милиционеров производится в порядке, установленном для снабжения армии и обеспечения призванных в ее ряды.

Примечание 1. Удовлетворение работников милиции всеми видами довольствия, за исключением денежного, производится на общих основаниях с гарнизонными частями. Привлекаемые в ряды действующей Красной Армии исключаются с довольствия милиции.

Примечание 2. Удовлетворение жалованием производится по тарифным ставкам, установленным Народным Комиссариатом Внутренних Дел совместно с Народным Комиссариатом Труда.

§ 9. Вооружение, снаряжение милиции и род оружия устанавливаются Главным Управлением Милиции по соглашению с Главным Артиллерийским Управлением Народного Комиссариата по Военным Делам.

§ 10. Командному составу и милиционерам присваиваются особая форма и отличительные знаки, которые они должны носить при исполнении своих обязанностей.

§ 11. Расходы по содержанию милиции оплачиваются из общегосударственных средств по смете Народного Комиссариата Внутренних Дел.

§ 12. Члены милиции за свои действия несут ответственность:

а) в дисциплинарном порядке согласно уставу о дисциплинарных наказаниях, вырабатываемому Главным Управлением Милиции в соответствии с воинским дисциплинарным уставом;

б) по суду на одинаковых основаниях со всеми гражданами Р.С.Ф.С.Р., причем несут более высокую по степени меру наказания за совершенное преступление. Возбуждение уголовного преследования за действия и упущения работников милиции производится на общих основаниях путем подачи соответствующего заявления в Народный Суд или в Революционный Военный Трибунал.

Устройство Главного Управления Милиции

§ 13. Во главе Главного Управления Милиции стоит член Коллегии Народного Комиссариата Внутренних Дел, Начальник Милиции Республики.

Главное Управление образует Отделы, утверждаемые Советом Народных Комиссаров в порядке декрета "О порядке опубликования законов, постановлений и распоряжений центральных и местных властей" (Собр. Узак ., 1918, N 86, ст. 902).

§ 14. На Отделах Главного Управления Милиции лежит руководство деятельностью соответствующих видов и органов милиции Республики. Устройство и состав, права и обязанности Отделов и их местных органов определяются особыми положениями.

Во главе каждого Отдела стоит соответствующий Заведующий Отделом, назначаемый и увольняемый Народным Комиссариатом Внутренних Дел по представлению Начальника Милиции Республики.

§ 15. К ведению Главного Управления относятся:

а) общее руководство деятельностью милиции Р.С.Ф.С.Р.;

б) издание всякого рода распоряжений и разъяснений по милиции;

в) установление и проведение мер по укреплению дисциплины в милиции;

г) составление через Финансовый Отдел Народного Комиссариата Внутренних Дел и представление на утверждение смет и отчетов по милиции;

д) организация специальных курсов по милиции;

е) руководство политической и культурной работой по милиции;

ж) снабжение милиции оружием, обмундированием, снаряжением, продовольствием и т.д.;

з) инспектирование органов милиции;

и) организация местных органов милиции.

Примечание. Местные Исполнительные Комитеты не могут приостанавливать выполнения приказов Главного Управления Милиции, отданных по милиции, и свои сообщения о необходимости отмены того или иного приказа представляют в Народный Комиссариат Внутренних Дел.

Устройство Губернских Управлений Милиции

§ 16. Руководство милицией в пределах губернии возлагается на Губернские и Уездные Управления Милиции, являющиеся подотделами Отделов Управления Исполнительных Комитетов. Во главе Управлений стоят соответствующие Начальники Милиции, которые входят как члены в Коллегию Отделов Управления.

Примечание. Все губернские города и города с населением свыше 50000 чел. могут иметь с разрешения Главного Управления Милиции отдельно городскую милицию, которая приравнивается к уездной, за исключением Петрограда и Москвы, милиция которых приравнивается к губернской.

§ 17. Губернское Управление состоит из Отделений, утвержденных Народным Комиссариатом Внутренних Дел.

Примечание. Во главе Отделений Губернских Управлений Милиции стоят заведующие Отделениями.

§ 18. К ведению Губернских Управлений относятся:

1) руководство деятельностью милиции в пределах губернии;

2) издание приказов и распоряжений по милиции;

3) надзор и ревизия органов уездной и городской милиции;

4) составление через Финансовый Отдел смет и представление отчетов о деятельности милиции;

5) ведение политической культурно-просветительной работы;

6) ведение губернского хозяйства милиции;

7) рассмотрение жалоб на действия милиции;

Устройство Уездных и Городских Управлений Милиции

§ 19. Уездные и Городские Управления Милиции состоят из Отделений, утверждаемых Народным Комиссариатом Внутренних Дел.

§ 20. К ведению Уездного и Городского Управления Милиции относятся:

1) руководство деятельностью милиции в пределах уезда или города;

2) распределение старших и младших милиционеров по районам уезда и города;

3) заведывание резервами милиции;

4) заведывание арестными домами при милиции;

5) составление отчетов о деятельности милиции и представление требуемых сведений;

6) ведение культурно-просветительных работ;

7) ведение хозяйства милиции уе зда или города;

8) установление и проведение мер по укреплению дисциплины в милиции.

Примечание. При Управлении Городской и Уездной Милиции состоят: конный резерв, рассыльные, архив и помещение для арестованных.

Назначение и увольнение Губернских

и Уездных Начальников Милиции

§ 21. Начальники Милиции избираются местными Исполнительными Комитетами. Главное Управление Милиции имеет право заявлять отвод Губернского и Городского Начальников Милиции, Губернский Отдел Управления - отвод Уездного Начальника Милиции. В случае разногласия вопрос разрешается Народным Комиссариатом Внутренних Дел по отношению Губернских Начальников Милиции и Президиумом Губернского Исполнительного Комитета по отношению Уездных Начальников Милиции.

§ 22. Смещение или отстранение от должности Губернских Начальников Милиции не может производиться местными Исполнительными Комитетами без ведома Главного Управления Милиции, а Уездных - без ведома Губернского Отдела Милиции.

Примечание. Главное Управление Милиции и Губернское Управление Милиции при отсутствии на местах соответствующих кандидатов пользуются правом непосредственно назначать ответственных Начальников Милиции, оставляя за местными Исполнительными Комитетами право мотивированного отвода таковых.

§ 23. Главное Управление Милиции имеет право:

а) переводить в необходимых случаях командный состав и милиционеров в другие места приказами по милиции;

б) формировать из местной милиции отдельные части для отправки на фронт и в другие местности Р.С.Ф.С.Р.;

в) приказы, отдаваемые Главным Управлением Милиции по пунктам "а" и "б", считаются боевыми приказами, невыполнение которых влечет наказание как за невыполнение боевых приказов.

Примечание. Губернским, Уездным и Городским Управлениям Милиции предоставляется право перевода командного состава милиционеров в пределах своей территории.

Уездная и Городская Милиция

§ 24. Непосредственно руководящими органами Уездной и Городской Милиции являются:

а) Отдел Уездной и Городской Милиции Главного Управления Милиции;

б) Отделения Уездной и Городской Милиции при Губернском и Уездном Управлениях Милиции;

в) Управление Городской Милиции.

§ 25. Во главе Отдела Уездной и Городской Милиции Главного Управления Милиции стоит заведывающий , назначаемый и увольняемый Народным Комиссариатом Внутренних Дел по представлению Начальника Милиции Республики.

§ 26. Заведывающий Отделением Уездной и Городской Милиции Губернского Управления назначается и увольняется Отделом Управления Губернского Исполнительного Комитета по представлению Начальника Губернского Управления Милиции.

Примечание. О назначениях и увольнениях по уездной и городской милиции немедленно доводится Отделами Уездной и Городской Милиции до сведения Главного Управления Милиции.

§ 27. Начальники Отделений Уездной и Городской Милиции в уездах и отдельных городах назначаются и увольняются Отделами Управлений соответствующих Исполнительных Комитетов по представлению ответственных Начальников Милиции.

Примечание. О всех назначениях и увольнениях этих помощников доводится до сведения Губернских Отделов Уездной и Городской Милиции.

§ 28. Ведению Отдела Уездной и Городской Милиции при Главном Управлении Милиции подлежат:

а) руководство деятельностью Отделений Уездной и Городской Милиции губернских, городских и уездных Управлений Милиции путем издания циркуляров, приказов и т.п.;

б) составление смет через Финансовый Отдел Народного Комиссариата Внутренних Дел по уездной и городской милиции;

в) выполнение распоряжений Начальника Главного Управления Милиции о перемещении лиц, состоящих в уездной и городской милиции, из одной местности в другую (согласно § 23 настоящего Положения);

г) наложение на лиц, состоящих на службе уездной и городской милиции, дисциплинарных взысканий в порядке и пределах дисциплинарного устава и предание суду.

§ 29. Ведению Отделения Уездной и Городской Милиции Губернских Управлений Милиции подлежит:

а) руководство работой уездной и городской милиции в губернии;

б) наблюдение за своевременным выполнением уездной и городской милицией всех относящихся к ней распоряжений органов центральной и местной власти.

§ 30. Ведению Отделения Уездной и Городской Милиции в городах и уездах подлежит:

а) руководство деятельностью милиции в пределах уезда или города;

б) укомплектование штатов уездной и городской милиции;

в) распределение старших и младших милиционеров, а также конных и пеших отрядов по району уезда и города;

г) составление отчетов о деятельности милиции и представление требуемых сведений;

д) наложение дисциплинарных взысканий на служащих уездной и городской милиции уе зда или города в порядке и пределах дисциплинарного устава.

§ 31. При Отделах Уездной и Городской Милиции в городах и уездах имеются конный и пеший резервы, определенный штат старших и младших милиционеров и командный состав.

Примечание. Конный и пеший резервы уездной и городской милиции определяются в своей деятельности особыми инструкциями, издаваемыми Главным Управлением Милиции Республики.

§ 32. Точное и подробное определение форм организации уе здной и городской милиции и функции отдельных работников определяются приказами, издаваемыми в развитие настоящего Постановления Главным Управлением Милиции Республики.

Железнодорожная Милиция

§ 33. Железнодорожную милицию составляют Железнодорожный Отдел Главного Управления Милиции, Линейные, Районные и Участковые Управления с командным и техническим штатом, агенты уголовного розыска, старшие и младшие милиционеры.

Примечание. Внутреннее устройство и состав железнодорожной милиции определяются Главным Управлением Милиции и утверждаются Народным Комиссариатом Внутренних дел.

§ 34. Непосредственно руководящим органом железнодорожной милиции является Отдел Железнодорожной Милиции при Главном Управлении, заведующий которым назначается и увольняется Народным Комиссариатом Внутренних Дел по представлению Начальника Милиции Республики.

§ 35. На каждой железной дороге учреждается Линейное Управление Железнодорожной Милиции данной дороги, которое определяет порядок управления милицией на протяжении всей дороги, руководствуясь в своих действиях циркулярами и приказами Отдела Железнодорожной Милиции Главного Управления.

Линейное Управление Железнодорожной Милиции каждой железной дороги разбивается на районы и участки с учреждением в них Управлений.

Примечание. Губернские Исполнительные Комитеты имеют право ревизии и контроля над железнодорожной милицией, находящейся на территории губернии.

§ 36. Линейные, районные и участковые Управления располагаются при станциях или вблизи таковых в помещениях, оборудованных, отопляемых и освещаемых Народным Комиссариатом Путей Сообщения за счет кредитов Народного Комиссариата Внутренних Дел.

§ 37. Работники железнодорожной милиции по делам службы пользуются правом беспрепятственного проезда на всех железнодорожных линиях во всех поездах по предъявлении документов, удостоверяющих поездку, согласно особой инструкции.

Примечание. Начальники Линейных Управлений имеют право проезда на одинаковых основаниях с комиссарами служб в пр еделах своего района.

§ 38. Для усиления охраны отдельных пунктов, сопровождения поездов артельщиков, арестованных и т.п. при районных и участковых Управлениях учреждаются особые резервы, размер которых по представлению Линейного Управления утверждается Железнодорожным Отделом Главного Управления Милиции.

§ 39. Для борьбы с систематическими хищениями на железных дорогах и другими уголовными преступлениями при Линейных и Районных Управлениях организуются Следственно-Розыскные Отделы, а при Участковых Управлениях - следственно-розыскные столы.

§ 40. Для снабжения всеми видами довольствия и наблюдения за хозяйственной частью железнодорожной милиции при Линейных и Районных Управлениях организуются отделы снабжения, а при Участковых Управлениях - хозяйственные части.

§ 41. Командной состав и милиционеры железнодорожной милиции снабжаются оружием, род которого и порядок употребления определяются Железнодорожным Отделом Главного Управления Милиции.

§ 42. Начальник Линейного Управления Железнодорожной Милиции назначается и увольняется Главным Управлением Милиции.

§ 43. Начальники Районных Управлений назначаются Линейным Управлением, утверждаются Заведующим Железнодорожным Отделом Главного Управления Милиции.

§ 44. Начальники Участковых Управлений назначаются Районными Управлениями и утверждаются Линейным Управлением.

§ 45. Милиционеры и агенты железнодорожной милиции назначаются и увольняются Участковым Управлением Железнодорожной Милиции.

§ 46. Отделы Управления местных Исполнительных Комитетов выдвигают кандидатов на посты Начальников Участковых и Районных Управлений и имеют право мотивированного отвода таковых; в случае разногласия вопрос разрешается Народным Комиссариатом Внутренних Дел.

§ 47. Железнодорожная милиция несет все обязанности и пользуется правами общей (уездной и городской) милиции, указанными в общих инструкциях.

Кроме того, железнодорожная милиция по охране порядка и безопасности, вызываемые особенностями жизни в районе железной дороги. В особенности же к обязанностям железнодорожной милиции относятся:

а) борьба с кражами и другими преступлениями на станциях и в пути;

б) борьба с хищением железнодорожного имущества;

в) борьба со спекуляцией на железных дорогах;

г) охрана порядка при скоплении публики на вокзалах и поездах;

д) надзор за санитарным состоянием путей, зданий и поездов;

е) оказание помощи при крушениях и вынужденных продолжительных остановках;

ж) призыв населения для очистки и исправления пути в случае снежных заносов, наводнений, крушений и т.п.;

з) вызов войск в сл учаях, предусмотренных особыми инструкциями;

м) препровождение арестованных по месту назначения.

§ 48. В случаях соприкосновения железнодорожной милиции с городской, уездной, морской и речной милицией таковые должны оказывать друг другу взаимное содействие.

§ 49. Точные и подробные определения отдельных функций железнодорожных милиций, порядок отчетности и ответственности определяются особыми инструкциями Главного Управления Милиции Республики.

Водная (Речная и Морская) Милиция

§ 50. Водную милицию составляют Отдел водной милиции при Главном Управлении Милиции, Управления с командным и техническим штатом, старшие и младшие милиционеры и агенты уголовного розыска.

§ 51. Непосредственно руководящим органом для водной милиции является Отдел водной милиции при Главном Управлении Милиции, Заведующий которым утверждается и увольняется Народным Комиссариатом Внутренних Дел по представлению Начальника Милиции Республики.

§ 52. На каждой отдельной речной системе или водном бассейне учреждается Управление данной системы или бассейна, которое определяет нормы и порядок водной милиции в них, представляя на утверждение Главного Управления Милиции.

Примечание. Областные, Районные и Участковые Управления находятся под контролем Городских Исполнительных Комитетов по месту своего пребывания.

§ 53. Внутреннее устройство и состав водной милиции определяются Главным Управлением Милиции и утверждаются Народным Комиссариатом Внутренних Дел.

§ 54. Для усиления охраны отдельных пунктов, для сопровождения продовольственных и пассажирских судов в случае надобности во время их следования с целью охраны грузов и наблюдения за порядком, для оказания помощи участковой, постовой охране и в случае нападения, при пожаре и для усиления охраны на участках, для охраны помещений и складов, для охраны задержанных и арестованных, для передачи их местной милиции, для замены постовых милиционеров, для обслуживания временных постов и совершения обходов дозорами и разъездами Областным Управлением Милиции вырабатываются штаты особых вспомогательных резервов, находящихся при Районных Управлениях и утверждаемых Отделом водной милиции при Главном Управлении Милиции.

Примечание 1. В районах, ведающих искусственными водными системами, учреждаются конные резервы.

Примечание 2. Караульные помещения водной милиции располагаются на пристанях в помещениях, оборудованных, отопляемых и освещаемых Главным Управлением Водного Транспорта за счет кредитов Народного Комиссариата Внутренних Дел.

§ 55. Для борьбы с преступлениями уголовного характера, спекуляцией и т.п. при Областных и Районных Управлениях организуются следственно-розыскные столы.

§ 56. Для снабжения всеми видами довольствия и наблюдения за хозяйственной частью водной милиции как вспомогательные органы при Областных и Районных Управлениях организуются п /отделы снабжения, при Участковых Управлениях - хозяйственные части.

§ 57. Командный состав и милиционеры водной милиции снабжаются оружием, род которого и порядок его употребления определяются Главным Управлением Милиции.

§ 58. Начальник Областного Управления водной милиции назначается и увольняется Главным Управлением Милиции.

§ 59. Начальники Районных Управлений назначаются Областными Управлениями и утверждаются Заведующими Отделом водной милиции Главного Управления Милиции.

§ 60. Начальники Участковых Управлений назначаются Районными Управлениями и утверждаются Областными Управлениями.

§ 61. Отделы Управления местных Исполнительных Комитетов выдвигают кандидатов на посты начальников Участковых и Районных Управлений и имеют право мотивированного отвода таковых.

§ 62. Милиционеры и агенты водной милиции назначаются и увольняются соответствующим Управлением водной милиции.

§ 63. Ведению водной милиции подлежат все судоходные реки, а также и те, на которых производятся гонки леса, и побережье морей, находящихся в пределах Р.С.Ф.С.Р., со всеми сооружениями, имеющими отношение к судоходству.

§ 64. Водная милиция несет свои обязанности и пользуется всеми правами общей милиции. Кроме этого, водная милиция несет специальные обязанности по охране порядка и безопасности, вызываемые особенностями жизни судоходного надзора; в особенности к обязанностям водной милиции относятся:

а) борьба с кражами и другими уголовными деяниями на пристанях, набережных и судах;

б) борьба с хищениями имущества водного транспорта, на элеваторах, ссыпных пунктах и продовольственных складах;

в) содействие органам водного транспорта;

г) охрана порядка при скоплении публики на пристанях и судах;

д) охрана судов во время их следования по водным путям и во время стоянки по указаниям органов водного транспорта;

е) содействие инспекторам Главного Управления Водного Транспорта по надзору за судоходством и исполнением правил плавания;

ж) оповещение населения прибрежных поселков при разливах рек в целях предупреждения несчастных случаев при наводнениях;

з) надзор и контроль за принятием своевременных противопожарных мероприятий и тушение возникших пожаров на набережных рек, пристанях и наводных сооружениях, элеваторах, продовольственных складах и т.д.;

и) вызов войск в сл учаях, предусмотренных особыми инструкциями;

к) препровождение арестованных к месту назначения.

Примечание 1. Для разъездов и тушения пожаров в распоряжении водной милиции должно находиться потребное количество судов, приспособленных для этой цели. Количество судов определяется Главным Управлением Милиции по соглашению с Главным Управлением Водного Транспорта. Все суда, ранее приспособленные для этой цели, находящиеся ныне в распоряжении Главного Управления Водного Транспорта, передаются местным учреждениям речной и морской милиции, находятся в ведении ее и содержатся на ее счет, оборудуются же и ремонтируются Главным Управлением Водного Транспорта за счет Главного Управления Милиции.

Примечание 2. Работники водной милиции по делам службы пользуются правом беспрепятственного проезда на всех крейсирующих пароходах по предъявлению документов, удостоверяющих поездку, согласно особой инструкции.

Примечание 3. Во всех случаях соприкосновения водной милиции с городской, железнодорожной и прочими видами милиции как первые, так и последние составляют части одной милиции, обязаны оказывать друг другу взаимное содействие.

§ 65. Точные и подробные определения функций отдельных работников водной милиции, порядок отчетности и ответственности определяются особыми инструкциями Главного Управления Милиции, утверждаемыми Народным Комиссариатом Внутренних Дел.

Председатель

Всероссийского Центрального

Исполнительного Комитета

М.КАЛИНИН

Председатель

Совета Народных Комиссаров

В.УЛЬЯНОВ (ЛЕНИН)

Управляющий Делами

Совета Народных Комиссаров

В.БОНЧ-БРУЕВИЧ

Секретарь

Л.ФОТИЕВА

Опыт первых лет строительства и деятельности милиции был законодательно закреплен в Положении о рабоче-крестьянской милиции, утвержденном ВЦИК РСФСР 10 июня 1920 г. (79). Положение четко обозначало структуру, состав и функции милиции, выступавшей в качестве исполнительного органа на правах вооруженных частей особого назначения. Оно регламентировало характер деятельности всех структурных подразделений милиции с учетом условий военного времени и на определенное время стало для нее основным директивным документом. Примечательно, что Положение впервые разделило личный состав милиции на две категории: сотрудников (командный состав, следователи, агенты розыска, младшие и старшие милиционеры) и вспомогательный состав (канцелярские и технические работники, которые в кадры милиции не входили).

В соответствии с новым Положением были внесены некоторые изменения и в структуру ярославской милиции. Увеличилось число отделов в губернском управлении и появились новые службы, как, например, административно-строевой отдел, занимавшийся подготовкой кадров и учетом милиционеров. Был создан политсекретариат, через который партийные органы осуществляли политическое влияние на органы милиции и уголовного розыска.

После окончания гражданской войны в системе органов внутренних дел, произошли определенные изменения, связанные с изменением обстановки в стране и круга задач, которые возлагались на эти органы. В мае 1922 г. было принято Положение об НКВД РСФСР, на который по-прежнему возлагались самые разнообразные задачи организационного и административно-исполнительного характера. На органы милиции прежде всего возлагались задачи по поддержанию порядка и спокойствия в стране, обеспечение проведения в жизнь декретов и постановлений центральной власти, охрана гражданских зданий и сооружений общегосударственного значения, фабрик, заводов и других народнохозяйственных объектов, содействие органам всех ведомств при осуществлении возложенных на них заданий (80) . Государственно-правовой статус милиции сохранялся практически на том же уровне, как и в Положении о рабоче-крестьянской милиции 10 июня 1920 г.: она являлась исполнительным органом при сохранении ее военизированного характера. Этот статус практически не изменился и по Положению об НКВД РСФСР, принятому 27 марта 1927 г.

Изменение обстановки в стране, связанное с переходом к новой экономической политике, восстановление народного хозяйства, курс на сокращение административно-управленческих расходов, передача содержания многих государственных органов (в том числе и милиции) на местный бюджет повлияли и на развитие системы органов внутренних дел. В августе 1923 г. вместо прежде существовавших организационно-административного управления, Главного управления милиции и отдела уголовного розыска было создано Центральное административное управление (ЦАУ), что привело к определенному сокращению штатов и расходов на содержание аппарата. Состоял новый орган из административного отдела, отдела милиции, отдела уголовного розыска и секретариата (81).

В течение нескольких лет определенные структурные изменения были проведены и на местах. 7 июля 1923 г. решением 2-й сессии ВЦИК Х созыва были упразднены уездные отделы управления с передачей их административно-исполнительных функций в управления милиции (82). Следующим шагом было упразднение губернских отделов управления на основании декрета ВЦИК и СНК РСФСР от 11 августа 1924. Вместо них были созданы губернские административные отделы, состоящие из подотделов: общего, милиции, уголовного розыска, инспекции мест заключения (83) .

Уездные управления милиции были заменены в ноябре 1926 г. уездными административными отделами со следующими подотделами: общим, милиции, уголовного розыска (84) . В этом же 1926 г. в крупных городах стали создаваться городские органы милиции (управления, отделы).

Все эти изменения в системе и структуре органов внутренних дел были закреплены в Положении о НКВД РСФСР, утвержденном ВЦИК и СНК РСФСР 27 марта 1927 г. (85) . Но уже в 1928 г. организационная структура НКВД РСФСР была пересмотрена и вместо Центрального административного управления появились три самостоятельных отдела: административного надзора, милиции и уголовного розыска (86).

Для ярославской милиции 1920-е гг. также стали временем существенных реорганизаций и структурно-штатных изменений. В 1921 г. губернский отдел управления «в связи с новой экономической политикой приспосабливал как свой аппарат, так и подведомственные ему аппараты на местах к работе в новых условиях» (87). (док. № 200). В этом же году произошло выделение из Ярославской губернии в самостоятельную административно-территориальную единицу Рыбинской губернии, включавшей Рыбинский, Пошехонский, Угличский, Мышкинский и Мологский уезды (88) . В Ярославской губернии остались Ярославский, Ростовский, Тутаевский, Даниловский и Любимский уезды. Однако спустя два года, в начале 1923 г. Рыбинская губерния была упразднена и ее территория вновь вошла в Ярославскую губернию.

После проведенной в конце 1920 - начале 1922 гг. реорганизации Ярославское губернское управление милиции имело следующую структуру: 1) Административно-строевой отдел с двумя отделениями: строевым и службы; 2) Политсекретариат; 3) Отдел снабжения, состоящий из канцелярии, интендантского отделения и артиллерийского инженерного отделения. В состав губернской милиции входила также школа милиционеров и резерв в составе двух взводов милиционеров - пешего и конного. Аналогичным образом строилась структура городской милиции Ярославля и уездных управлений милиции. Штатное расписание губмилиции в целом включало 847 рабочих мест. Но даже этот заметно уменьшившийся после штатных перемен, сокращений и чисток штат имел весьма существенный недокомплект: из 600 вакансий милиционеров не было закрыто 113 (89) .

Нехватка работников и широкий круг задач, стоящих перед милицией вели к тому, что ее работа, как отмечалось в отчете губисполкома, «протекала все время в весьма напряженном состоянии, причем ударными работами были: 1) несение административной службы; 2) борьба с бандитизмом, преступлениями уголовного характера, дезертирством; содействие продорганам по сбору продналога; 4) борьба с правонарушениями разнородного характера; 5) борьба с лесопорубками и проч.» Весьма показательны в этом плане данные о различных правонарушениях, с которыми пришлось бороться ярославской милиции в 1922 г. (за январь - август): бандитских выступлений - 2, вооруженных ограблений - 23, убийств уголовного характера - 46, самоубийств - 58, обнаруженных трупов - 92, крупных краж - 1537, мелких краж - 2411, случаев конокрадства - 7301. За это время милиция губернии провела: арестов - 4070, обысков - 1837, облав - 93. Было задержано: бандитов - 15, воров и рецидивистов - 213, военных дезертиров - 408, трудовых дезертиров - 498. (90) .

Реорганизация губернского управления милиции в 1922 г. включала и преобразование отдела уголовного розыска в самостоятельный орган - Управление уголовного розыска с установленными сверху твердыми штатами. Такая же реорганизация уголовного розыска была проведена и в уездах.

Работать сотрудникам уголовного розыска приходилось в достаточно сложных условиях. За январь-сентябрь 1922 г. только по городу Ярославлю было совершено 3422 преступления, но раскрыто из них было только 1134. Приходилось констатировать, что «главным и основным фактором недостаточно успешного результата в борьбе с преступностью была и есть полная необеспеченность работников розыска, перегруженность работ в связи с последней реорганизацией и сокращением штатов, а также отсутствие денежных ресурсов на самые необходимые потребности» (91) .

В 1924-1925 гг. реорганизация ярославской милиции и уголовного розыска была связана с упразднением губернского и уездных отделов управления и передачей их функций милиции. Помимо того, по милиции были упразднены районные управления и заметно сокращены штаты милицейских органов. Структурно-штатная реорганизация в определенной степени упростила аппарат милиции и уголовного розыска, сократила расходы на его содержание и привела чуть ли не к половинному сокращению их штатов. Общее количество работников сократилось с 1578 до 956 (на 40%), и в частности по милиции - на 38%, по уголовному розыску - на 37%, а по губернскому административному отделу и губмилиции - на 64% (92) . Но этот, казалось бы, положительный эффект от реорганизации и сокращения штатов оборачивался совсем другой стороной, когда приходилось говорить об объеме работы сотрудников милиции и уголовного розыска. Как раз в это время на одного работника милиции приходилось 428 человек населения губернского города и 2122 человека в уездах, а на одного работника уголовного розыска соответственно 2421 и 16667 человек. Сразу же приходилось констатировать, что «наличный состав работников далеко недостаточен; благодаря этому работники работой перегружены» (93) .

Объем работы милиции после окончания гражданской войны не уменьшился, а заметно вырос, поскольку на нее дополнительно возлагались новые обязанности. С переходом к новой экономической политике в обязанности милиции включили помощь налоговым органам в сборе и «зачистке» продовольственного налога. С 1923 г. во время продналоговых кампаний создавались отряды милиции, которые занимались обысками, облавами, арестами и конфискацией имущества у злостных неплательщиков налога. Работа эта проводилась весьма жесткими методами. Крестьяне, не выплатившие налог, подвергались арестам на срок до семи суток, а если и эта мера не помогала, отдавались под суд. В Ярославском уезде только за 1923/24 год по этой причине было арестовано около 2000 крестьян, причем более 1300 из них были затем отданы под суд. В других уездах губернии картина была аналогичной.

В годы топливного кризиса милиция отвечала и за заготовку дров в губернии. Она следила за выполнением трудгужповинности, за дисциплиной во время работы, за сохранностью заготовленного топлива. Иногда органам милиции приходилось даже применять вооруженную силу для обеспечения нормального хода заготовки дров.

Участвовала милиция и в изъятии церковных ценностей, проводившемся во время голода начала 1920-х гг. А в более широком плане милиция отвечала за деятельность различных религиозных общин и сект, осуществляла секретный надзор за служителями культа, участвовала в составлении описей церковного имущества и т.д.

Активно боролись органы милиции губернии с самогоноварением и пьянством. При этом поначалу использовались только меры репрессивного характера. В уездах проводились месячники по борьбе с тайным винокурением, создавались специальные милицейские отряды для борьбы с самогоноварением. Производились многочисленные обыски и аресты. Только в 1923/24 г. в губернии было проведено 11760 обысков и привлечено к уголовной ответственности за самогоноварение 9644 человека (94) . Своеобразный перелом в этой работе произошел только с 1925 г, когда была разрешена официальная торговля государственной водкой. Количество преступлений, связанных с производством и продажей самогона стало резко сокращаться. Если в первой половине 1926 г. таких преступлений по губернии было зафиксировано 3553, то в первой половине 1928 г. только 988 (95).

Снижение показателей по определенным позициям и своего рода стабилизация положения на некоторых участках работы не меняли однако общей картины. Уровень преступности в губернии оставался достаточно высоким, превышающим средние показатели по стране. Причин этому было много, начиная с трудностей социально-экономического развития региона и массовой безработицы и кончая, скажем, близостью Ярославля к столице. Последний фактор, в частности, приводил к тому, что в Ярославскую губернию высылали многих правонарушителей из Москвы, что и увеличивало уровень преступности в регионе. Так, к концу 1926 г. в Ярославле насчитывалось 565 высланных из столиц преступников-рецидивистов, причем за год 477 человек из них уже совершили новые преступления (96).

Среди причин сохранения достаточно высокого уровня преступности безусловно следует назвать и сильнейший дефицит милицейских кадров, сохранявшийся на протяжении 1920-х гг. Этот дефицит во многом был связан с постоянной текучестью этих кадров, приобретавшей весьма широкие масштабы.

Высокая текучесть кадров милиции и уголовного розыска во многом объяснялась их материальным положением. С 1922 г. основные звенья системы органов внутренних дел (в том числе милиция и уголовный розыск) были переданы на местный бюджет, который из-за своего постоянного дефицита не мог обеспечивать их должным образом. И в первую очередь это сказывалось на заработной плате сотрудников. В 1920-е гг. не существовало каких-либо единых ставок зарплаты для работников органов внутренних дел даже в пределах одной губернии. Так, в Ярославской губернии в 1924-1925 гг. средний месячный оклад младшего милиционера колебался по отдельным уездам от 11 руб. 88 коп. до 16 руб. 75 коп., а агента второго разряда уголовного розыска от 18 руб. 36 коп. до 33 руб. 21 коп. (97) .

Низкая оплата труда вела к частой смене работников. Только за полгода, в конце 1924 - начале 1925 гг. из личного состава милиции Ярославской губернии выбыло 453 человека (при штате работников в 826 человек). На работу вновь было принято 378 человек. (98) . Ярославский уездисполком отмечал в своем отчете за 1925/26 г., что текучесть личного состава милиции по сравнению с предшествующим периодом ничуть не уменьшилась и доходит до 60% всего личного состава, что неблагоприятно отражается «на качественном составе милиции, парализуя, до некоторой степени, и работу по специальной подготовке личного состава ее» (99) . Характерно, что на протяжении 1920-х гг. картина с текучестью милицейских кадров не особо менялась. В том же Ярославском уезде к концу 1928 г. насчитывалось 199 милиционеров, а в течение года из состава уездной милиции было уволено 168 человек (100) . (док. № 225) Частая смена кадров милиции и уголовного розыска обуславливала их невысокий качественный и профессиональный состав. Следствием этого был очень высокий процент работников, имевших стаж работы не более одного года, т.е. непрофессионалов. К началу 1925 г. в милиции Ярославской губернии таких работников было 45%, в уголовном розыске - 29% (101).

Помимо того, можно отметить еще одну достаточно парадоксальную ситуацию, когда и всевозможные сокращения штатного состава и высокий уровень безработицы в стране не могли все же разрешить проблему укомплектования органов внутренних дел необходимым количеством работников. И здесь опять же на первый план выходила нехватка материально-финансовых ресурсов. Именно она тормозила подготовку милицейских кадров через соответствующую потребностям сеть курсов и школ. Реально работавшие школы и курсы практически не могли помочь решению кадровой проблемы. Так, в Ярославской губернии в 1921-1922 гг. работала школа подготовки младшего комсостава милиции с двухмесячным курсом подготовки, но удалось ей выпустить только 21 милиционера. Недостаток средств и перевод органов милиции на местный бюджет вынудили руководство губмилиции закрыть эту школу. (102) . Акцент в подготовке кадров пришлось перенести на губрезерв милиции, где в пределах четырехмесячного курса должен был проходить обучение младший строевой состав милиции. За три выпуска проведенных в 1924 г. курсы окончило 66 милиционеров, но 38% из них вскоре перестали работать в милиции. (103).

Конечно же, достигнуть таким путем нужного эффекта в кадровом пополнении органов внутренних дел было весьма сложно.

Играли свою роль в изменении количества и качества работников, и пересмотры кадрового состава органов милиции, носящие характер чисток. В результате их она теряла до 20% своих работников. В период новой экономической политики были проведены две общегосударственные чистки: в 1922-1923 гг. из милиции было уволено около 20% всех проверенных, а в 1929-1930 гг. - около 15% их состава (104). В Ярославской губернии чистка 1923 г. продолжалась в течение полугода. Пересмотру подверглось 1178 человек (штаты милиции губернии в это время насчитывали 1210 человек), из которых были уволены из милиции: командного состава - 93 человека, политсостава - 2, административно-хозяйственного состава - 19, милиционеров - 121, прочих служащих - 9 , т.е. всего 244 человека (17% всего пересмотренного состава) (105). (док. № 210). В 1929-1930 гг. в Ярославской городской милиции чистке подверглось 104 сотрудника, 20 из которых были уволены, а в отношении остальных 84 комиссия ограничилась только выговором (106). (док. № 229)

Среди причин, по которым увольняли работников милиции в это время преобладали злоупотребление властью, взяточничество, растраты и присвоение служебных денег, несоответствие своему назначению. Так, из Ростовской уездной милиции за 1924/25 год было уволено 79 человек, из них: за халатное отношение к службе и дискредитирование милиции - 23 человека, за растраты, присвоение и взятки - 10, за несоответствие своему назначению - 12 (107). (док. № 217, также см. док. № 210).

По своему социальному составу милиция Ярославской губернии несомненно была крестьянской, поскольку на две трети практически состояла из крестьян. В начале 1925 г. они составляли 63,5% ее личного состава, а в уголовном розыске - 57%. (108) . (док. № 215). К концу 1926 г. удельный вес крестьян в составе милиции достиг 74% (а в составе ведомственной милиции - даже 85%) (109). (док. № 226). В последующие годы этот показатель несколько снизился (особенно заметно по уголовному розыску), но до конца двадцатых годов оставался на уровне половины состава органов милиции.

Постепенно менялся и партийный состав органов милиции и уголовного розыска губернии. В 1922 г. коммунисты составляли 17% состава ярославской милиции и 11% состава уголовного розыска (110) . (док. № 210). В 1924 г. этот процент в обеих случаях поднялся до 20% состава сотрудников (111). (док. № 215). А в 1928 г. коммунистами и комсомольцами являлись 26% работников милиции и 28% сотрудников уголовного розыска (112) . (док. № 226).

В конце 1928 г. количественный состав органов милиции и уголовного розыска Ярославской губернии выглядел следующим образом: в Ярославле - 253 милиционера и 33 сотрудника уголовного розыска, в уездах - соответственно 467 и 71. В ведомственной милиции состояло 784 человека (113). (док. № 226).

В 1929 г. в стране был осуществлен переход на новое административно-территориальное деление. Вместо губерний, уездов и волостей были образованы области, округа и районы. На территории прежней Ярославской губернии были образованы два округа - Ярославский и Рыбинский, которые вошли в состав Ивановской промышленной области. Ярославский округ включал в себя десять районов, Рыбинский - восемь. После упразднения волостей низшей административно-территориальной единицей стали сельские советы.

Личный состав милиции и уголовного розыска Ярославского округа в это время насчитывал соответственно 510 и 63 сотрудника, в ведомственной милиции - 526 человек. Примечательно, что новое административно-территориальное деление позволило впервые за многие годы соотнести реальные штаты органов милиции и уголовного розыска с нормативами НКВД. Так, в 1929 г. при норме 1 милиционер на 750 человек городского населения в Ярославле на одного милиционера приходилось 593 человека, в Тутаеве - 1969 человек, в Ростове - 614 , в Данилове - 664 человека городского населения. В сельской местности Ярославского округа при норме 1 милиционер на 5000 человек населения на одного милиционера приходилось 5055 человек (114)