Коц игорь семейная история. Коц, игорь александрович

Разобраться в перипетиях прошлого и рассказать о «делах давно минувших дней» так, чтобы это было интересно современному человеку – задача не из простых. Но для шеф-редактора исторического журнала «Родина» Игоря Коца и его заместителя, историка и культуролога Семена Экштута это часть профессии. На прошлой неделе знаменитые журналисты приехали в Гродно, чтобы встретиться с коллегами, читателями и поговорить о мифах и легендах в исторической памяти.

– В чем особенность вашего журнала? Тиражи печатных СМИ падают, а вашего за три года вырос с 8 тысяч до 20…

Семен Экштуш (С.Э.): «Родину» мы определяем как журнал самых свежих новостей о прошлом и стараемся быть на шаг впереди Википедии, хотя пишем не так, как она. Мы пишем о людях в истории: о человеке, который жил в определенную эпоху, или о человеке, который оказался между жерновами разных эпох. Не важно, фигура это первого плана, о которой уже много сказано, или второго: исторические закономерности лучше прослеживаются на судьбе обычного человека.

Игорь Коц (И.К.): Читатель перекормлен информацией. Его уже не удивишь какими-то цифрами, датами. Удивить можно только человеческой судьбой, потому что нет ничего интереснее. Недавно мы сделали подборку «28 дуэлей Пушкина». Разбили на подглавки: дата дуэли, соперник, причина, место, выбор оружия и результат. Кажется, Пушкин наше всё. Но читаешь эти истории – и смешные, и трагичные – появляется совсем другой человек, не христоматийный. Хотя Пушкин был потрясающим стрелком (всегда ходил на прогулку с большой железной тростью, разрабатывая правую руку, чтобы она не дрогнула, и с двадцати шагов попадал в пятак), он никого не ранил вплоть до трагической дуэли с Дантесом.

– Чего хотят современные читатели?

С. Э. На территории Беларуси я первые сутки. Было бы слишком скоропалительно с моей стороны как человеку, который 15 лет занимался сравнительной социологией, делать выводы. Российские читатели различны – стараемся быть интересными всем. Есть в журнале серьезные статьи, посвященные новым книгам. Сейчас выходит много хороших изданий, в которых публикуются ранее недоступные архивные документы и материалы. Мы стараемся о таких рассказывать: вытаскиваем самое интересное и привлекаем внимание читателя. А есть, например, рубрика «Кухня Родины», где даем замечательные рецепты. Эту рубрику очень любят, как правило, мужчины. Причем у них подход сугубо прагматический: многие сами занимаются готовкой и требуют подробного описания блюд.

– Чем вызван интерес к нашей стране?

С. Э. У нас единая история и очень много сюжетов, где действуют люди, родившиеся в Беларуси, работавшие, творившие. Военная история у нас и вовсе общая. Мы только что видели памятник маршалу Соколовскому. Это первый человек, который получил маршальское звание сразу после войны; человек, который был начальником штаба у Жукова и планировал его блистательные операции; человек, который после сменил Жукова во главе группы советских войск в Германии; человек, у которого была уникальная коллекция полководческих орденов: три ордена Суворова первой степени и три ордена Кутузова первой степени.

– Как часто Беларусь упоминается в журнале?

И. К. В прошлом году мы вместе с постоянным комитетом союзного государства начали проект «Добрососедство». За это время вышло около десятка интересных материалов о Беларуси. В частности, была статья об обороне Сморгони в 1915 году, в которой принимали участие известные писатели Зощенко и Катаев – очень героическая история. Еще чуть раньше ваш земляк Николай Черкашин – фанат старых фотографий – сделал необычную выставку: сопоставил снимки из немецкого архива с фотографиями героев Брестской крепости. Мы дали очень большую подборку. В будущем мне хочется, чтобы написали что-то новое о Машерове, его фронтовой судьбе, гибели. Еще хочется подготовить материал о знаменитом председателе колхоза Орловском. Хотя тоже писано-переписано. В Беларуси – очень много тем. Даже Высоцкого возьми: лучшие песни о войне он написал здесь.

– Какие темы, на ваш взгляд, недостаточно точно освещены?

И. К. Куда ни копни – всё недостаточно и обо всём надо писать по-новому. В человеческих судьбах всегда находятся повороты, которые позволяют взглянуть на уже знакомые вещи иначе. Есть знаменитая история про 28 героев-панфиловцев и их политрука Василия Клочкова. Мое поколение выросло на его знаменитых словах: «Отступать некуда – позади Москва!». В журнале есть военный автор, который нашел в архивах удивительные документы по Василию Клочкову. А ведь тот уже успел забронзоветь за прошедшие годы и стал не человеком – статуей. Считалось, что 7 ноября 1941 года Василий Клочков участвовал в параде на Красной площади – этого не было, потому что в тот день он возглавил разведгруппу и добыл четверых языков (есть донесение соответствующее). К концу ноября 1941 года, когда он погиб, успел получить два ордена Красного Знамени, а в период тотального отступления войск заслужить эти награды – дорогого стоит. Казалось бы, человек, о котором знают всё.

– Но всегда ли историческая достоверность должна превалировать?

И. К. Миф о героях-панфиловцах не разрушен. Мы провели расследование по горячим следам, подключили военных экспертов и сделали большой материал о том, что происходило 16-17 ноября 1941 года под Москвой. Перечислили все подразделения панфиловской дивизии (их несколько десятков было). Понятно, почему появился миф о 28: люди ждали чуда в тот момент. Но кроме этих героев, были многие другие. Журнал вышел с обложкой «Семь тысяч героев-панфиловцев».

– Докопаться до истины непросто. Многие ли способны на такую скрупулезную работу?

И. К. Одна из лучших публикаций о Ленине написана Семеном Экштутом и называется «Почему наука боится Ленина?». Автор со свойственной ему дотошностью подсчитал, какие источники требуется изучить биографу вождя революции. Это заняло две журнальные страницы: счет на сотни томов и десятки тысяч страниц. Только на то, чтобы прочитать и законспектировать это, требуется пять лет, и еще столько же необходимо, чтобы материал систематизировать. Найдется ли сумасшедший, который потратит десять лет жизни на работу с непонятным итогом?

– В этом периоде, наверное, вообще немало белых пятен.

И. К. Что есть символ «Великого Октября»? Наше поколение ответило бы, что это крейсер «Аврора». Но кроме холостого хлопка 25 октября не было ничего. По сути, он символ другой революции – Февральской. Потому что 27 февраля 1917 года «Аврора» стояла на ремонте в Петрограде. В этот день был убит во время бунта ее командир. В ночь перед расправой он отдал своему механику обручальное кольцо и нательный крестик на всякий случай. И другая фигура из той же революции – командующий Балтийским флотом Адриан Непенин. Его растерзала толпа революционно настроенных матросов. Каким-то чудом его тело потом нашли товарищи и похоронили. Во время этой, как нас учили, бескровной Февральской революции только на Балтийском флоте убили с 28 февраля по 4 марта 1917 года 95 старших офицеров. Мы рассказали только о двух из них, но это работает гораздо сильнее, чем если бы мы сухо изложили хронологию событий.

– Насколько опасно разное прочтение истории? К чему это сегодня может привести?

И. К. Это огромная проблема. В феврале выйдет номер, посвященный 75-летию победы под Сталинградом. В журнале работает выдающийся литературный критик Лев Аннинский. Он написал статью или пролог про аббревиатуру ВОВ. Я эту аббревиатуру, честно говоря, ненавижу. Когда я об этом обмолвился, один мой товарищ по фэйсбуку удивился: «А что в этом плохого? Ты «совок» что ли?». Я попросил Льва Александровича – сына погибшего фронтовика – об этом написать. И он написал замечательную заметку о тех, кто пишет ВОВ, и тех, кто пытается вообще убрать сочетание «Великая Отечественная война» и заменить Второй мировой. Сейчас доходит до того, что выходящие за рубежом фотографии Сталинграда подписываются «Сталинград. Вторая мировая война». Этим преследуются совершенно определенные цели…

– Сегодня мы видим охлаждение отношений между украинцами и русскими. Какой миф мог бы выступить базой для объединения?

С. Э. Время для создания объединяющего мифа ближайшие 5 или 10 лет еще не наступит. Великая Отечественная война, которая, казалось бы, объединила людей (во всяком случае, моего поколения) сейчас разъединяет. На Украине запускаются настолько безграмотные мифы: «Посмотрите! Было четыре украинских фронта. Ведь не было же русского фронта! Значит, войну выиграли украинцы!». Причем я сам видел эту передачу! И понял, что тут не о чем говорить. Как сказал бы Владимир Ильич Ленин, прежде чем объединиться, нужно размежеваться. Я считаю, что создание чего-то общего в ближайшие годы будет идти по пути разъединения. Сначала нужно размежеваться с теми, с кем нет возможности договариваться.

И. К. Мы – журнал. Мы не какие-то миссии. Что можем, мы делаем. Например, у нас есть постоянный автор из Киева. Он руководитель поисковых отрядов, который лет двадцать поднимает бойцов погибших и за годы после перезапуска журнала было около пяти его материалов. В февральском номере выйдет материал автора из Донбасса. Мы пытаемся, и есть планы, в том числе по Украине. Может, мы что-то придумаем. Не создадим миф, а поле, на котором можно встречаться и спокойно что-то обсуждать.

Однажды вечером, после трудного перехода по обледенелой дороге, мы, трое репортеров, получили в подарок от райкомовцев бутылку сухого вина и зеленое яблоко. На закуску.

Стакан был тоже один на троих. Когда первый из нас осушил его залпом и потянулся за долькой яблока, Коц резко остановил: - Не закусывай! - Почему?! - Быстрее зажжет! Он был прав.

Фраза стала паролем.

По жизни Егор зажег хорошо.

Хотя случалось всякое. Его путь в главные редакторы «Советского спорта» и журнала «Родина» не всегда сопровождался приятными сюрпризами. Даже в виде дефицитной по нашим временам и в нашем дальневосточном пространстве бутылки «Хванчкары».

Или «Ркацители». Не помню точно.

Однажды жена Коца - Таисия, работавшая вместе с ним, написала очерк про окурочек, найденный запеченным в буханке хлеба. Автор этих строк, в те дни ВрИО редактора краевой молодежной газеты, посетовал на отсутствие места для такого строгого материала.

Егор и его непосредственный начальник Юрий Лепский блестяще отредактировали очерк Таисии, попутно обвинив и.о.

редактора в трусости и во врожденном карьеризме. Дескать, а «приставочку-то» и.о.

хочется убрать поскорее.

Очерк был опубликован. Он принес немало бед и огорчений разным людям в разных инстанциях. В том числе самому ВрИО, срочно вызванному на бюро крайкома КПСС и опрометчиво севшему по правую руку от первого секретаря А. К. Черного. Бюро продолжалось два часа.

Из крайкома исполняющий обязанности вышел в пиджаке с темными от пота кругами под мышками. Таисия, Коц и Лепский по-доброму шутили: «Сходил за хлебушком!» В ответ невезучий редактор признавался, что теперь он боится только двух человек на земле - маму и Алексея Климентьевича.

Как-то зимой мы собрались залезть в самую глубокую пещеру Дальнего Востока. Она называлась Прощальная. На перевале нас накрыл густой снегопад. Дальше мы пошли на лыжах. Мне опять не повезло! Растяжение, простите, в паху. Отставал безнадежно. Владимир Сунгоркин (он возглавил экспедицию) и Егор оставляли мне на обочине записки: «Осталось 5 км... 3 км...

2 км...» И на бумажке, вырванной из блокнота, кусочки шоколада. Потом Коц тащил меня по веревочной лестнице в жерло пещеры.

Наш главный переход состоялся на БАМе. Таксисты-спортсмены, с которыми мы дружно парились в бане, предложили нам пройти в машинах с шашечками по Восточному кольцу строящейся дороги и вернуться обратно. Путь лежал через Дуссе-Алиньский перевал, где в далекие годы зэки построили широкий двухкилометровый тоннель. Сотни километров по бездорожью. Мучительные отрицательные температуры. Проще говоря, морозы далеко за –20. Все это называлось пресс-рейсом. Мероприятие было одобрено на самом верху. Но свернуть с маршрута мы не могли по другой причине. Тогда она еще была.

Эта причина. Не знаю, как сейчас.

1979 год. Зима. В таежных поселках, куда по болотам вели лишь зимники, нас ждали люди.

Приход машин с шашечками означал одно - они победили! Пафос здесь ни при чем.

В смете на расходы экспедиции значились шанцевый инструмент и стальные цепи, в которые мы обували колеса авто.

На последнем перегоне, перед поселком Кульдур, ночью толкали машины по колено в наледи. Наледь - это каша, состоящая из воды и мелких осколков льда. Зажгло по настоящему Кто-то приморозил ноги.

«Я помню, как на взятом перевале по кругу кружку с водкой пропускали - и мне достался маленький глоток...» Эти строчки из моего репортажа посвящены Лепскому и Егору.

Круг замкнулся. Как и Восточное кольцо БАМа.

От стакана сухого вина до обжигающего на морозе глотка настоящего напитка. Глотка огромного, как состоявшаяся жизнь.

Поверить в то, что Коцу исполняется 60, лично меня убеждают только их с Таисией сыновья. Один - ставший легендарным фронтовым корреспондентом нашего времени Александр Коц, другой, Андрей, тоже журналист, продолжающий семейную профессию.

Потом Егор подбил меня на повторение маршрута. Только теперь уже в кабине тепловоза.

Но это другая история. Ее я расскажу в следующий раз. Когда Коцу исполнится 70. На своих днях рождения он просит почитать меня отрывки из поэмы «Офицерская жена», написанной в том маршруте. Про перевал Дуссе-Алинь, про зэков с тачками, про солдат железнодорожных войск, выбивающих из тоннеля многотонную ледовую пробку. И про жену, конечно Всю поэму читать не стоит.

А финал в честь юбилея читаю: Тихо дрогнут в составе вагоны. На плечах - полевые погоны. Этот с темною зеленью кант... Ты запомни и поезд, и осень, и ее - на высоком откосе. Ты запомни. Ты должен запомнить. Заклинаю тебя, лейтенант!»

РЕДАКЦИЯ «ВЕЧЕРНЕЙ МОСКВЫ» ОТ ВСЕЙ ДУШИ ПОЗДРАВЛЯЕТ КОЛЛЕГУ И ЖЕЛАЕТ ДОЛГИХ ЛЕТ ЖИЗНИ

Примечание редакции

Ю. М. Лепский - в настоящее время первый заместитель главного редактора «Российской газеты». В. Н. Сунгоркин - генеральный директор, главный редактор «Комсомольской правды».

Шеф-редактор исторического журнала развеял мифы о панфиловцах, русских исследователях и американском летчике Пауэрсе

Директор уральского отделения «Российской газеты» Сергей Салыгин (слева) и шеф-редактор журнала «Родина» Игорь Коц презентовали студентам исторический журнал. Фото: Анна Маринович

Шеф-редактор журнала «Родина» Игорь Коц на встрече со студентами Уральского федерального университета развеял мифы об исторических событиях Советского союза. Он рассказал, сколько на самом деле было панфиловцев, где находился политрук Василий Клочков 7 ноября 1941 года, сколько мировых открытий совершили русские исследователи и как «пытали» в СССР американского летчика Гари Пауэрса.

«Реальные судьбы непридуманных людей порой оказываются гораздо интереснее, ярче мифов, которые о них бытуют, - полагает Игорь Коц. - После того, как в прошлом году на сайте Росархива выложили материалы расследования 1948 года, поднялась дискуссия о 28 героях-панфиловцах. Речь шла о том, что не было конкретного подвига 28 героев-панфиловцев. Не было знаменитых слов политрука Василия Клочкова «Велика Россия, а отступать некуда - позади Москва!», на которых мое поколение выросло. Придумал эти слова военный журналист Кривицкий. Заметка понравилась Иосифу Виссарионовичу. Так была запущена легенда».

Редакция журнала вступать в дискуссию не стала. Пригласила военного историка Константина Дроздова и провела расследование. Журналисты нашли 7 тысяч героев-панфиловцев.

«Мы всех посчитали. Опубликовали все до единого подразделения, которые участвовали в этих боях, карты, документы, - рассказывает шеф-редактор журнала «Родина». - В следующем номере вышли с еще одной обложкой, которая называлась «Политрук Клочков. Подвиг без ретуши». У этого Василия Клочкова была очень интересная судьба. До рокового боя, в 1941 году, у разъезда Дубосеково политрук был награжден двумя орденами Красного знамени, в то время медали давали очень редко. Василий Клочков, выйдя из окружения, перед строем расстрелял труса и дезертира. Попал под трибунал, который его оправдал».

Научно-популярный исторический журнал «Родина» публикует данные о российских событиях XIX-XXI веков.

«Мы взяли курс не на историю событий, а на историю людей, то есть судьба человека на повороте истории, его трагедия, его триумф, - поясняет Игорь Коц. - Именно человеческая нотка цепляет, потому что эта ниша совершенно не востребована сегодня ни на нашем телевидении, ни в газетах. У нас исчезли герои».

УрФУ - участник Проекта 5-100, ключевым результатом которого должно стать появление в России к 2020-му году современных университетов-лидеров с эффективной структурой управления и международной академической репутацией, способных задавать тенденции развития мирового высшего образования.